Венгрия встретила Главную Ведьму по-осеннему хмурой погодой.

– Похоже, недавно здесь шел снег, – сказала Дарья, сходя с трапа самолета. Следом за ней спустилась Филомена и закурила крепкую сигару.

– Капризы природы, – пожала при этом плечами ведьма-пилот.

Дарья немного покладала зубами от холода, а потом решила быть выше температурных неудобств. Подумаешь, снег и промозглая сырость. Все равно весна есть весна, как погода ни гримасничай. А то, что в Дебрецене сейчас хмуро, сыро и холодно, – даже лучше. Будь в этом городе солнечная, праздничная погода, Дарье, наверное, сложнее бы пришлось. Трудно сосредоточиться на печальном и трагическом, когда вокруг царит легкомыслие и нега погожего дня.

– Я вызову вам такси? – полувопросительно-полуутвердительно сказала Филомена.

– И куда оно подъедет? – съехидничала Дарья. – К самолету?

– Нет. – Филомена, как всегда, была серьезна и не поддавалась ни на какие шуточки своей госпожи. – На самолет наведены чары невидимости, вы же знаете. Он исчезает из поля зрения людей и радаров, едва войдет в определенную зону. Я вызову такси к главному выходу аэропорта. А до него вам придется пройтись пешком, госпожа. Не обессудьте.

– Ничего, – усмехнулась Дарья. – Небольшая прогулка мне не помешает.

С неба заморосил мелкий противный дождь, и Дарья неласково помянула всю преисподнюю за то, что не удосужилась взять с собой зонт. Хорошо, что на джинсовой куртке был капюшон…

Такси – пожилого вида серебристый «Форд Фокус» – действительно поджидало Дарью у вереницы стеклянных дверей аэропорта. Дарья запоздало вспомнила, что не знает венгерского, но решила – уж английский-то давно стал универсальным языком. Так что она сумеет объясниться с шофером. Теперь нужно точно назвать указанный в досье адрес Мирты Ишкольц. Точнее, ее семьи…

– Улица Святого Иштвана, пожалуйста, – сказала Дарья водителю.

– А какой дом? – отозвался таксист на ломаном английском. – Святой Иштван – большой. Длинный.

– Я там укажу, – улыбнулась Дарья. – Поезжайте, пожалуйста. Да, и еще. Надеюсь, в качестве оплаты вы принимаете новые евро?

– Само собой, – расплылся в улыбке шофер. – И старые тоже.

Машина тронулась с места. «Форд Фокус» хоть и пыл немолодой машиной, шел мягко, ровно, или же водитель не только толково знал свое дело, но и хотел угодить молодой красивой иностранке, обещавшей расплатиться недавно обновленной мировой валютой.

Дарья без особого любопытства смотрела из окна на город. Ей, уже почти забывшей, как выглядит Россия, и привыкшей к изысканно жестким краскам Испании, этот город представлялся обыденным, неудивительным и здравым, как молоко. Чистые дома. Множество деревьев, сейчас продрогших под неожиданным весенним снегом. Парки и скверы, чаши еще не работающих фонтанов…

– Вот она, улица Святого Иштвана, – сказал водитель. – Почти самая длинная в городе. Так вам куда?..

– Знаете, – улыбнулась Дарья, – я лучше расплачусь и пройдусь пешком по этой улице. Когда-то здесь жил мой дед, очень давно, он рассказывал…

– Тут Дарья почти не привирала. Общий «дед» семьи Белинских, не имеющий возраста маг Баронет, в разное время отметился практически во всех крупных и не очень городах Европы. Возможно, в Дебрецене Баронет и не был, но кто станет проверять ложь Гос-пожи Ведьм, желающей отвязаться от таксиста и побыть в одиночестве?..

Шофер (вот умница!) не стал настаивать, получил по счетчику, получил чаевые и укатил. А Дарья осталась в посреди незнакомой улицы незнакомого города. И странное чувство – будто сквозь ее грудную клетку дует холодный кладбищенский ветер – охватило Дарью настолько сильно, что она вздрогнула и прошептала «чур меня».

Улица Святого Иштвана действительно тянулась перед ней бесконечной лентой и уходила, казалось, за самый горизонт. На этой улице со степенным видом стояли одно– и двухэтажные каменные дома, выкрашенные белой или светло-розовой краской, с одинаковыми крышами из квазичерепицы. Пластиковые окна сияли чистотой; в огороженных невысокими штакетниками палисадниках красовались ухоженные клумбы с поникшими нарциссами и тюльпанами. А еще здесь было на удивление тихо, словно сама жизнь, попав на улицу Святого Иштвана, замирала, вставала на цыпочки и говорила «тсс! ».

Дарья вспомнила адрес Мирты, указанный в досье: «Улица Св. Иштвана, дом 24». Оказалось, до дома №24 идти не так уж далеко. Одно смущало молодую ведьму: что подумает семейство Ишкольц, когда она встанет на пороге их дома? Что она им скажет? «Приветствую, я Госпожа Ведьм, я расследую убийство вашей дочери, да-да, убийство, а не самоубийство, а потому прошу показать мне все ее личные вещи». Да, это прозвучит великолепно, а потом семейство Ишкольц на совершенно законных основаниях вызовет полицию. Ой какая получается чушь…

– Остановись, – самой себе приказала Дарья. – Отрешись от всего, что доступно только пяти чувствам. Разреши ветру дуть…

Она застыла посреди тротуара, напоминая изваяние – какую-нибудь мраморную скорбящую Нио-бею. Голова Дарьи была низко опущена, руки безвольно висели вдоль тела. Казалось, мгновение – и ноги ее подломятся, она рухнет, рассыпавшись на тысячу мраморных кусков…

А потом к ней вновь вернулось это жутковатое зовущее ощущение. Ощущение того, что твоя грудная клетка пуста, нет в ней ни легких, ни сердца; кожа и мышцы уже не прикрывают матово светящихся выбеленных ребер, и сквозь эти ребра дует ветер печали, ветер знания. Ветер, ведающий путь… И надо только шагнуть за этим ветром. Не глядя и не рассуждая, хотя, быть может, он поведет тебя сквозь каменные стены и на неприступные горы. Но только так ты получишь ответ на вопросы, которые некому задать…

Прошу тебя, учи меня страдать,

Мне этого всегда недоставало.

Смиренному дается благодать,

А гордому… Ему все будет мало.

Верни молитвы тихие мои,

Мой детский лепет, огонек лампадный,

Прошениям великой ектеньи

Желанье вторить с верой безоглядной.

Я перестану всматриваться в даль

Туманную. Себя совсем оставлю.